В Татарстане может появиться буддийский храм

В проекте принимает участие известный скульптор Даши Намдаков — автор скульптур барсов и зилантов («хранителей») перед загсом на набережной. Кроме того, предварительное «добро» дали и местные власти.

«Шаманизм и буддизм мирно сосуществуют»

— Сэсэгма Викторовна, расскажите для начала, сколько в Казани, Татарстане проживает бурят и буддистов?

— Если быть честными, перепись бурят, проживающих в Казани, мы не ведем. Кто-то приехал достаточно давно, еще в советские времена, есть те, кто приехал совсем недавно, но думаю, что можно с уверенностью озвучить число 50. Сложно сказать о количестве людей, и проживающих здесь, и исповедующих буддизм, ведь помимо бурят это тувинцы, калмыки, алтайцы, монголы, китайцы, корейцы, японцы, которых на сегодняшний день уже достаточное количество.

— Среди татар и русских, этнических мусульман и православных, только незначительная часть практикует свою религию — совершает все обряды, периодически ходит в мечеть и церковь, соблюдает пост и т.д. Большинство все-таки придерживается светских традиций. Много ли среди бурят практикующих буддистов? И как традиции шаманизма сосуществуют с буддизмом?

— Думаю, что не ошибусь, если скажу, что буддизма придерживается каждая семья. Шаманизм и буддизм достаточно хорошо и мирно сосуществуют в нашей республике (в Бурятии, – прим. ред.). Например, если у человека возникают те или иные жизненные ситуации и необходимо поклонение роду, как принято у бурят, обряд поклонения роду или предкам может проводить только шаман. А если нужно прочитать молитву для благополучия сегодняшнего дня, на год, за свое здоровье, за здоровье своих близких, чтобы устранить препятствия, помочь в любом начинании, нужно пойти в дацан — это уже сфера буддизма, если можно так сказать. Молитвы читает лама-священнослужитель. У нас нет понятия, скажем, намаза. Эти молитвы за нас читает священнослужитель в дуганах (храм в тибетском буддизме, — прим. ред.). Однако во многих бурятских семьях эти молитвы могут читать также и старейшины — бабушки, дедушки. Язык молитв — тибетский, но многие молитвенные книги переведены на бурятский язык и поэтому каждый, кто умеет, тот может читать молитвы. Прописано все, как в намазе: сколько раз, в определенное время суток и при той или иной ситуации т.д.

— Правильно ли я вас понимаю, что буддийские священнослужители нормально относятся к шаманизму? Например, у мусульман к доисламским верованиям отношение достаточно критичное.

— Думаю, что не могу отвечать на такие вопросы, я могу говорить о людях. На сегодняшний день в Республике Бурятии мирно сосуществуют христианство, ислам, буддизм, шаманизм. Все имеет место. Думаю, что в этом случае говорить о критичности неправильно.

— Какого именно направления буддизма придерживаются буряты России?

— Не только буряты, но и все этнические буддисты России представляют школу Гелугпа. Это традиционное направление в России. В стране есть Буддийская традиционная Сангха России, глава которой — Хамбо-лама Дамба Аюшеев.

— У нас нередко говорят о традиционном исламе, традиционном православии. Что такое традиционный буддизм?

— Школа Гелугпа, к которой мы относимся, негласно и есть традиционная, поскольку именно ее учение было передано нам нашими предками.

— А что это из себя представляет?

— Вы сами были в буддийских храмах, которые мы называем их дуганами?

— Не был.

— Тогда сложно объяснить. В православную церковь вы заходите и понимаете, что это такое — священнослужители, иконы, свечи, ритуалы. Когда заходишь в дуган, там увидите танка (или изображения божеств), лам (священнослужителей), ритуальные вещи. Там испытываешь такое же благоговение, как в православных церквях и мечетях.

«В первую очередь я представляю свой народ. Они все — этнические буддисты. Им очень не хватает духовной близости с землей, родиной. Им некуда идти элементарно помолиться за свое благополучие».

Буддийский храм в Казани: предварительное «добро» получено

— На днях узнал, что в Казани будет строиться дацан, и вы являетесь инициатором этого проекта. Как он возник и на какой стадии находится?

— Давайте не будем торопить события. Когда мы задались этим вопросом, то понимали, что Татарстан является сильной республикой, здесь дружно сосуществуют различные народности. Пример тому — правительство поддерживает все национально-культурные автономии Казани. Я как председатель национально-культурной автономии бурят города Казани вижу, как хорошо здесь все поставлено. В мире официально признаны такие традиционные религии, как христианство, ислам и буддизм. Буддийского дугана в Татарстане нет. Думаю, что нам получится это исправить.

В первую очередь, я представляю свой народ. Они все — этнические буддисты. Им очень не хватает духовной близости с землей, родиной. Им некуда идти элементарно помолиться за свое благополучие. И занялась этим вопросом буквально в этом году весной. Понятно, что ничего быстро не делается. Со стороны руководства города и республики идет положительная динамика развития. Считаю, что все получится, все к этому идет. Предварительное «добро» получено.

Говорить о месте строительства и других подробностях пока рано. Должен быть подписан ряд документов для всего этого.

— Каким будет этот буддийский храм?

— Дуган мы хотим построить традиционный бурятский — как и все российские. Для примера посмотрите, как выглядит Иволгинский дацан Бурятии, Дацан Санкт-Петербурга, Хурул в Элисте.

Если говорить о европейской и центральной части России, самый первый Дацан Гунзэчойнэй построен еще в царское время в Санкт-Петербурге более 100 лет назад. Знаю, что в Москве пока поставлена ступа — буддийское архитектурно-скульптурное культовое сооружение, имеющее полусферические очертания, возводящееся в честь какого-то события.

Сейчас решается вопрос в Татарстане. Более того, если не будет препятствий, а, наоборот, поддержка правительства, то, думаю, это будет достаточно быстро и, возможно, мы даже опередим Москву.

Среди тибетских, бурятских лам много лекарей. Есть даже ряд направлений. Например, лекари-фитотерапевты (эмчи-лама) специализируются на травах.

Буддийская медицина: лекари-травники, костоправы и астрологи

— Есть ли уже инвесторы этого проекта?

— Когда все документы будут подписаны, мы начнем заниматься активными поисками новых инвесторов. Ими могут выступить представители Бурятии, Калмыки, тувинцы — те, кто проповедует буддизм. Ими могут быть предприниматели, меценаты из Татарстана и те, кто так или иначе соприкасается с буддизмом.

В письмах у нас идут просьбы о выделении земли на строительство буддийского центра культуры и медицины. Потому что среди тибетских, бурятских лам много лекарей. Есть даже ряд направлений. Например, лекари-фитотерапевты (эмчи-лама) специализируются на травах. Они могут по пульсу определить, в каком состоянии находится ваш организм, какой препарат лучше пропить. У каждой травы есть свое «раскрытие» — весной или осенью. Есть ламы-баряаша — костоправы, остеопаты. Они всему этому учатся, когда ездят в Тибет, Индию, Китай, Монголию. Есть школа и в Бурятии, в Агинском автономном округе и т.д. Но для повышения квалификации все равно ездят туда, где имеется опыт, накопленный тысячелетиями.

Буряты территориально живут на стыке Монголии и Китая. Паломники, ламы изначально попали к нам в Бурятию. Около 400 лет назад Бурятия присоединилась к России, с того момента можно считать, что буддизм попал в нашу страну. Первое направление тибетской медицины популяризировал Петр Бадмаев — лекарь из Бурятии. В XIX веке в стране разразилась страшная эпидемия тифа, ее не могли ничем вылечить. Тогда услышали, что эта болезнь не коснулась территории Забайкалья благодаря умелым лекарям. Бадмаева забрали в Петербург, он лечил царскую семью. Оттуда пошли первые подвижки, начали узнавать о такой уникальности — буддийской медицине…

— То есть в будущем дацане вы тоже собираетесь открывать эти направления?

— Обязательно. Кроме того, есть ламы-астрологи (зурхайшан). Они смотрят по годам. У каждого человека прописано, что и кому не стоит делать, надевать. Зная эти рекомендации, ты сможешь уберечь себя. Буддийская религия ведь достаточно гуманная и очень древняя. То есть все эти направления будут.

Также будут ламы-молитвенники. На этапе создания религиозной организации Сангхой направляется настоятель.

— Помимо религиозных и медицинских обрядов будут ли еще какие-нибудь направления у храма? Например, какие-нибудь учебные курсы.

— Изначально будут ламы, лекари. Это зависит от того, кого нам направят. Учеба — это следующая стадия, лет через 10, когда все устоится. Но пока рано об этом говорить.

Не без участия Даши Намдакова

— Известный скульптор Дашинима Намдаков, недавно приезжавший на открытие композиции у казанской «чаши», мне подтвердил, что тоже будет участвовать в этом проекте…

— Конечно, он ведь является бурятом, буддистом. На сегодняшний день он тесно сотрудничает по многим проектами Татарстана. И этот проект также не пройдет без его участия, чему мы искренне рады и благодарны ему.

— Ранее в Татарстане, получается, не было никаких дацанов?

— Нет. Но выдающиеся буряты, буддисты здесь были и есть.

— А в каких сферах больше заняты буряты Татарстана?

— В банковской сфере, юристы, бухгалтеры, предприниматели, врачи. Достаточно широкий спектр. Больше заняты интеллектуальным трудом. Вообще среди бурят достаточно много интеллектуалов, особенно врачей, учителей.

— Приходилось слышать, что среди бурят один из самых высоких показателей по высшему образованию в стране.

— Да. Возможно, поэтому они и заняты в интеллектуальной сфере.

Пятилетка буддийского строительства

— А в Поволжье есть еще дацаны?

— Насколько мне известно, нет. Может быть, есть какие-то молельные места. Но об официальных дацанах с большой историей я не слышала.

В Казани это было лишь мое желание. Сначала была идея сплотить бурят, создав свою национально-культурную автономию. Нас собралось 30 активистов. Параллельно начали проводить мероприятия. Самое яркое из них — празднование восточного Нового года в Национальном музее Республики Татарстан. Там прошла презентация выставки нашего художника Ширапа Дондоковича Доржиева, проживающего здесь. Он же является старейшиной нашей диаспоры. Его выставка продлилась более двух месяцев. Причем дата открытия и время проведения совпали с 9 февраля, когда восточный новый год вступил в силу. Первую его выставку мы провели в Доме дружбы народов.

И мы задались вопросом, почему бы нам не заняться тем, что близко нам по духу. Тогда и начала зарождаться идея буддийского храма. Возможно, в этом моя какая-то миссия.

— Примерно когда вы видите, что храм будет стоять в городе, и мы сможем туда зайти и полюбоваться?

— Может быть, это будет смелым заявлением, но где-то в течение трех-пяти лет. Это оптимистичный прогноз. Обычно на это уходит куда больше времени. Пути Господни неисповедимы. Чему суждено быть, то и будет.

«Лама помолился, чтобы местные покровители, духи мирно приняли нас, чтобы в духовном пространстве все было хорошо»

— Может быть вы помните, как весной в Элисте дагестанский борец осквернил буддийский храм. Как вы отнеслись к этому событию?

— Очень сильно задело. Если это так же сделают в мечети или православном храме, меня это тоже будет сильно возмущать и будоражить. Это крайняя невоспитанность и скудоумие человека, которое ведет к деградации личности.

— В Татарстане традиционно исповедуются ислам и православие. Духовенство этих религий, как правило, терпимо относится к другим конфессиям. Нет ли опасений, что обычные верующие могут негативно воспринять идею строительства храма?

— Любая идея вызывает как положительные, так и отрицательные отклики. Не бывает такого, что все в мире принимается на ура и с первого раза. Я была готова к этому. Когда мне предложили всем этим заняться, был задан целый ряд вопросов, в том числе и этот. На самом деле, это колоссальная ответственность. И надо будет все выдержать. Но думаю, что худшее — это жалеть о том, что ты не сделал, а мог бы.

Так, вокруг творений Дашинима Намдакова идут споры. Я согласна с ним, что искусство должно будоражить, вызывать споры, эмоции, обсуждаться. Это его мир, взгляд, это может кому-то нравиться, кому-то нет. Он хоть и беспокоится за свое детище, но в целом нормально относится. Так и я готова нормально воспринимать подобные удары. Я не буду возмущаться: «Ах, зачем же они так подумали». У каждого есть право на свое мнение. Вы видите, как скульптуры вызывают эмоции и ажиотаж в Татарстане. Чего уж тут говорить о буддийском храме. Единственное, чтобы это не перешло в агрессию, не было вандализма — это не будет приятно никому. Это меня действительно будет возмущать и больно ранить. Но у нас народ культурный, умный, он не должен так сделать. А эмоции и слова — это всего лишь эмоции и слова.

Баясхалан-лама приехал посмотреть обстановку и оказать поддержку, по поручению XXIV Пандито Хамбо-ламы Дамбы Аюшеева — главы Буддийской традиционной сангхи России

— В чем заключалась миссия ламы, который приезжал сюда к вам в июне?

— Баясхалан-лама приехал посмотреть обстановку и оказать поддержку по поручению XXIV Пандито Хамбо-ламы Дамбы Аюшеева — главы Буддийской традиционной сангхи России. До этого мы с ним вели диалог на уровне электронных писем. Думаю, он не зря приехал: лама стал свидетелем открытия скульптурной композиции, положительных сдвигов, которые идут здесь.

Но его основная цель — прочитать молитву на территории Татарстана. Он прочитал сильную молитву. Он помолился, чтобы местные покровители, духи мирно приняли нас, чтобы в духовном пространстве все было хорошо. Они также призывали на помощь наших покровителей. Молитва была направлена на духовную гармонию, за благополучие, удачу, успех, чтобы мы жили, не нуждаясь ни в чем. Примечательно, что через день после молитвы произошли достаточно положительные вещи. Все не просто так. Поддержка Дашинимы Намдакова в этом деле сыграла колоссальную роль.

Подробнее на портале «Реальное время»